Материал вышел в журнале «Алтайская миссия», №5, 2023 год.
Путем монашеского делания. Наша задача – стяжать благодать Духа Святаго
Иеромонах Исайя Жмакин – благочинный монастырей Барнаульской епархии. О проблемах современного монашества, о миссии монаха в современном мире мы попросили рассказать отца Исайю.
– Отец Исайя, вы производите впечатление интеллигентного, образованного человека. Такое ощущение, что вы пришли в монашество из мира, имея за плечами какое-то серьезное светское образование. Вот как, к примеру, Савл, гонитель христиан. Он ведь был весьма образованным человеком, в отличие от других апостолов, которые были простыми рыбаками или мытарями. Как вы пришли к монашеству? Что к этому привело? Конечно, если вообще удобно об этом говорить…
– Cлучилось это в 90-х годах. Помню, как принимал крещение. Получилось неожиданно, спонтанно: пришел поддержать мою коллегу (я работал в государственном учреждении, крестили ее дочку. Таинство происходило в Знаменском монастыре. Батюшка спросил: «Все крещеные?». Я отвечаю: «Да. Бабушка мне говорила, что я погруженный». Батюшка: «Значит надо креститься, дополнить таинство!» А я ему: «У меня ни полотенца нет, ни крестика». И тут монахини: «А вот полотенце, а вот крестик!» Я понял, что деваться некуда. Вот там меня и покрестили. Вода, помню, была холоднющая. Батюшка меня держал долго, я даже подумал: «Утопить хочет!». Но выбрался живым, слава Богу. И каким-то измененным…
После крещения прошло несколько лет, и я решил всю свою жизнь поменять кардинально.
Я тогда учился на экономическом. Еще со школы был у меня ко всему философский подход. И мне показалось, что жизнь не имеет смысла без духовного начала. Утешение в работе? Экономическая профессия осталась на втором плане. Просто пропал интерес к мирской жизни. И вот однажды также пришел в Знаменский, а я уже туда ходил на службы, был прихожанином. Мне нравилось, что там монахини, что все так намолено. Я смотрел на них, как на ангелов. Там была монахиня Илария. Когда она узнала, что я хочу пойти в монастырь, сказала: «Благослови тебя Господь!» – и рассказала, как добраться до мужского монастыря в с. Коробейниково.
Господь посылал хороших людей, которые поддерживали, помогали, научали. Тогда владыка Роман был настоятелем монастыря в Коробейниково. В то время в монастыре был сильный наплыв духовно ищущих людей: молодые часто приходили, искали духовного окормления. Очень много приходило толковых ребят. И там я уже близко познакомился с Православием, прошел воцерковление в таких боевых условиях. Боевых потому, что, как говорил один из насельников, здесь как будто стоишь под высоковольтными проводами, все жужжит, такой трепет, такая духовная атмосфера. С Божьей помощью преодолевали разные искушения. Я там прожил года полтора – это было в 2001–2002 годах.
Потом по семейным обстоятельствам пришлось вернуться в город: заболели родители. Устроился в храм Андрея Первозванного алтарником под началом настоятеля храма отца Евгения Елисеева. Я хотел учиться, ощущал потребность в духовном образовании, поскольку было много искушений в связи с отсутствием систематических знаний. Многие приходили из сект, загружали информацией. Я остро осознал, что надо учиться. В семинарию меня не взяли, я в семинаристы не подходил и по годам, и по биографии. Тогда отец Евгений Елисеев, который преподавал в Алтайском госуниверситете, предложил поступить в АГУ на специальность «религиоведение». И там я с большим интересом проучился все шесть лет. Мне очень нравилось. Это как большой курс сравнительного богословия, были интересные преподаватели – каждый в своей области.
Позже заочно окончил и Барнаульскую духовную семинарию.
– Тогда еще, наверное, протоиерей Михаил Капранов был живой?
– Я с ним не встречался. Была Марина Маратовна Волобуева (ныне Градусова), кандидат философских наук, заведующая кафедрой теологии, позднее заведующим кафедрой религиоведения и теологии стал д.и.н. П.К.Дашковский.
– Отрицательный опыт тоже имеет значение…
– Да, конечно. Этот опыт дает возможность увидеть свои ошибки и исправиться. Так оказался у врат этого духовного поприща.
– А в монастыре вы числились послушником?
– Теоретически да. Хотя при владыке Максиме очень сложно было получить облачение послушника. Семь лет – была такая высокая планка. На то время такая строгость была оправдана, потому что некоторые монахи себя проявляли не совсем с положительной стороны.
– Вы к этому шагу шли не один год?!
– Да. Чувствовал себя недостойным, честно говоря. И только потом, когда благословил владыка Роман, когда приехал на Украину, приложился к мощам святых отцов, помолился преподобной Алипии, пришло решение. Помню: идем мы с одним монахом по обители во имя святых Флора и Лавра. А навстречу шествует старенький владыка, его ведет под руку иподиакон. Священник мне говорит: «Пойдем под благословение подойдем!» Когда я к нему подошел, владыка сказал: «А тебе срочно в монашество надо!» Как мне позднее сказали, это был архиепископ Александр Городецкий. Так и получилось. Около двух лет в иноках походил, потом принял монашество.
– Вы сегодня несете послушание благочинного монастырей Барнаульской епархии. Что представляет собой монашество сегодня? Какие есть монастыри? Сколько всего монашествующих? Много это или мало, если сравнивать с прошлыми эпохами?
– Развитие монастырей на Алтае было связано с историей Алтайской духовной миссии. Монастыри в Горном Алтае, общины, приюты сформировали почву для развития. На берегу Чулышмана до революции стоял мужской монастырь. Там бывали монахи из Оптиной пустыни, из других известных обителей приезжали. Их благословляли, чтобы они поддерживали миссию. Так что у нас были очень авторитетные монахи. Был Улалинский женский монастырь и Чемальская женская община. Число насельниц постоянно увеличивалось вплоть до 1917 года. В общем, монашество до революции развивалось. Эти монастыри являлись своего рода миссионерскими центрами. Насельницы проходили обучение и их благословляли на миссионерскую деятельность. Они в тесном сотрудничестве находились с Марфо-Мариинской обителью, где и проходили обучение.
Если перенестись в наше время, то сестричество актуально и сегодня. По статистике, у нас большой процент престарелых монахинь. Молодых маловато. Пандемия показала, что стареньким монахиням нужен уход. Конечно, монастыри в данной области в основном опираются на свои силы, что в Знаменском монастыре, что в Кислухе. Но нужны специалисты. Поэтому эту тему пытаемся актуализировать.
Что касается статистики. Сейчас в благочинии три женские обители. Растет число мужской братии, общее число которых на данный момент составляет 35 человек, но в сравнении с прошлыми эпохами это численность небольшая.
– Насколько актуально быть сегодня монахом? В чем миссия современного монашества? Она меняется во времени?
– Я думаю, что в приоритете миссия заключается в монашеском подвиге и молитвенном делании. Мы знаем, что на Афоне сильно никто не проповедует, миссий не развивает, а просто молятся иноки в каливах и монастырях. Бывают частные просьбы, когда монахам звонят из России, из других стран, чтобы помолились о какой-то проблеме. Чем монах погруженней в монашеское делание, тем быстрее доходит его молитва до Бога. Думаю, в этом и состоит миссия по оказанию помощи людям, которые приезжают, в том числе, и в наши обители. Получают эту помощь. Помощь эта реальна. Когда отстраняешься от суеты, тогда молитва становится сильней.
И эта миссия во времени неизменна.
– Раньше было такое понятие – «пустынь». Серафим Саровский много лет подвизался в лесу, молился на камне. Никакой связи с миром у него в принципе не было. Сейчас все эти гаджеты. Стало очень трудно уединиться, молитвенно настроиться. Или все-таки можно?
– Можно с Божией помощью. В современном монастыре это больше проблема личного выбора монашествующих. Хочешь успешного делания – оставь гаджет и все то, что отвлекает от молитвы. Причем есть много ловушек. Одна из них – это недостаточное образование. Об этом говорилось на Рождественских монашеских чтениях.
– Выходит, организованные недавно катехизаторские курсы для монашествующих – это актуальная тема?
– Совершенно верно. Что касается дальнейшего пребывания в монастыре, человек начинает сталкиваться с проблемами. Часто жизнь эта бывает похожа на какие-то тиски, которые тебя постоянно сдавливают. Человек неподготовленный не понимает, что с ним происходит. Для чего нужно это погружение в монастырь, в эту форму? Аскетика является содержанием жизни как для мирянина, так и для монашествующего. А монастырь – то место, где удобнее иночествующему осуществлять аскетическое делание. Когда новоначальный не знает, зачем это нужно, у него возникает противление, вплоть до отчаяния. Тем более что бесы делают свое дело. И здесь будущему иноку просто надо знать, как противостоять проблемам, которые так или иначе возникают на этом поприще. Аскетическое учение говорит, что монастырь незаменимо помогает на пути духовного делания. Вне монастыря трудно победить тщеславие, гордыню. Если монах или монахиня живет где-нибудь в миру, может молитвой начинать утро, потом продолжать целый день, вечером также и даже ночью молиться. Но только в монастыре через духовника или сестер ей могут открыться ее тайные духовные проблемы, которые она не замечала за собой. Потом, житие в общежитии очень полезно для новоначальных, для обретения смирения. Кто избегает такой жизни, тот много теряет. А без смирения победить другие страсти невозможно. Поэтому очень много внимания уделяется именно обретению этой добродетели. И, конечно же, послушанию. Для чего послушание? Чтобы обрести смирение. Когда есть знание и от него понимание, тогда по-другому ко всему этому относишься. И дух противления не тревожит.
Отрадно, что сейчас по благословению Святейшего Патриарха появились курсы для монашествующих. У нас подобные курсы в факультативном виде по благословению нашего владыки Сергия начинались еще в 2018 году. Программа нового курса по объему более обширна и по дисциплинам и по часам.
– Любой ли человек способен стать монахом? Скажем условно, вот мне предложили написать заявление на постриг, а я чувствую, что к этому не готов. Что делать?
– Слышал, что бывали случаи, когда готовили будущего монаха на постриг, а он не явился. Передумал. Это его право. Что-то произошло такое, что помешало ему прийти. А бывает по-другому: человек не думал о постриге – пришел в монастырь потрудиться и добивается больших успехов. Здесь действует Божий Промысел, и он призывает на этот путь избранных.
– О священстве «белом» и «черном». В чем разница?
– Священник в миру погружен в жизнь – матушка, дети, работа по церковным направлениям. В монастыре иначе: ты больше пребываешь в уединении и сильнее открывается присутствие Бога. В монастыре это присутствие ощущается явным образом. Хотя по откровению некоторых белых священников, погруженных в богослужение, так же бывает и в миру, но требует больших усилий.
– Как готовиться к монашеству? Может, книжки какие-то почитать?
– Я пока не пошел учиться, не сильно понимал, для чего существует монастырь. Поэтому рекомендую поступить на монашеские курсы.
– Сейчас есть монахи, которые живут в миру…
– Есть. И это большое упущение для них. Конечно, есть разные обстоятельства. Но хотелось бы, чтобы они понимали, насколько полезно находиться в общежительном монастыре. Поэтому рекомендуем, даже если живут отдельно, время от времени обитель посещать. Приезжать на несколько недель, быть под таким хотя бы небольшим по времени наблюдением.
– С какого возраста предпочтительнее вступать на монашеский путь? Или это не имеет значения?
– У меня как-то спросили: «Какой самый младший возраст у наших монахинь?» Я ответил: «Самой младшей монахине у нас 23 года». Они были в недоумении: «Ну как в таком возрасте не пожить?» Мне подумалось: «“Не пожить” в смысле “не погрешить?”» Если из этого исходить, то чем раньше человек вступит на монашеский путь, тем лучше, поскольку не успевает обрасти грехами, как корабль ракушками. Но при этом, конечно, должна быть внутренняя устремленность, определенность, уже сделанный выбор. Тогда чем меньше совершил в жизни ошибок, тем лучше. Грехи очень мешают. Хотя и имя другое монаху дается, и Господь оберегает своих чад, но все равно от старых грехов очень трудно очиститься, очень трудно отказаться от своих пристрастий.
Но и во взрослом возрасте приходящие обретают большую пользу в деле спасения.
С другой стороны, и с молодыми проблем хватает.
– В каком смысле?
– Современное поколение, если сравнивать с прошлыми, имеет свои особенности. Оно более подвержено тщеславию. Ведь они приходят из мира, а в современном мире такая атмосфера.
– Да и сам монастырь все равно посреди мира находится. А мир перенасыщен компьютерами, гаджетами. Может ли монах пользоваться смартфонами, Интернетом? Душеполезно ли ему это?
– Да, это проблема. Для обучающихся, кто с благословения пользуется Интернетом, если компьютер находится у всех на виду, это еще приемлемо. А если человек со своим гаджетом где-то в своей келье, бесконтрольно, это очень плохое средство. Очень много искушений. А самое главное – теряется сама суть пребывания в монастыре. Ведь в монастыре новоначальный должен искать уединения, освободиться от мирских привязанностей, а на деле получается, что он эту связь с миром приносит с собой в кармане. Кардинально решать проблему гаджетов, запрещая ими пользоваться совсем? В некоторых монастырях есть и такие подходы. У нас полагаются более на здравомыслие. Мы стараемся донести до монахинь, объяснять, в чем суть монашеского делания. Когда человек знает, он сам добровольно соглашается на какие-то ограничения – через разум, через рассуждение. А запретишь – будут пользоваться тайно. Единственный выход – образование, когда человек понимает, для чего он здесь находится, что делать, какие решения принимать, от чего отстраняться, чтобы взойти на следующую ступень по этой духовной лестнице.
– Может ли монах заниматься каким-то своим делом, увлечением или живет исключительно послушанием, отсекая собственную волю, свои желания и увлечения?
– В наше время монашествующим дали возможность проявлять себя в миссионерском служении. Ведь люди в монастырь приходят с разными талантами. Если при монастыре есть приход, почему бы не во вред своему монашескому деланию не применить себя в воспитании молодого поколения? Если, конечно, есть личное желание к тому. Если у человека есть музыкальная подготовка, если он умеет петь, почему бы ему не поработать сестрами или с детьми – опять же с благословения священноначалия. Когда делаешь доброе дело, Господь одаряет благодатью. В Знаменском монастыре есть приход, дети есть, и мы там организовали воскресную школу. Дети приходят и занимаются по воскресеньям. Есть специальный преподаватель. Но где-то помогают и монахини. Конечно, если у них есть желание.
– Бывает такое, что монах разочаровался в монашестве и ушел из монахов. То есть дал обет – и не исполнил его. Какие могут быть духовные последствия? Такие ведь случаи хоть и не часто, но бывают. Для чего я задаю такой вопрос – чтобы предупредить о возможных негативных последствиях. Прежде чем сделать решительный шаг, нужно крепко подумать. Чтобы не получилось, как в стихотворении Баратынского:
Не властны мы в самих себе
И, в молодые наши леты,
Даем поспешные обеты,
Смешные, может быть, всевидящей судьбе.
– Апостол говорит: «Кто думает, что крепко стоит, берегись, чтобы не упасть» (1 Кор. 10, 12), потому что очень много искушений, монашество – хоть и благодатный путь, но очень сложный. Не будем осуждать других. Но если говорить по рассуждению, то уход из монашества сродни предательству. Ведь мы оставляем все земное, чтобы прилепиться к Богу. Происходит своего рода небесный брак, а тут какие-то бури грянули в жизни монашествующего, он все разрывает и бросает. Я знаю таких людей и без осуждения к ним отношусь, с большим сожалением, ибо они потом мучаются всю жизнь. Такого будет постоянно мучить мысль о чем-то обещанном и неисполненном. Сложно таким людям потом в миру.
– Какой совет вы бы дали избравшему путь монашеского делания?
– Многое необходимо на монашеском пути, но во главу угла поставил бы добродетель смирения. Любыми средствами сконцентрироваться на этом. Не уповать сильно на свои силы, а больше на помощь Божию. И стремиться в монастырь, как бы ни казалось это сложно. Святые отцы говорят, что нужно построже себе духовника выбирать. А получается часто наоборот: от строгих убегают. Сейчас нередкая проблема заключается в том, что монах переходит из одного монастыря в другой. Лучше оставаться там, где тебя постригли.
– Кого из святых отцов наиболее полезно читать начинающему иноку или монаху? Ваше любимое душеполезное чтение?
– Преподобного авву Дорофея и святого Иоанна Лествичника. Конечно же, святителя Игнатия (Брянчанинова) и святителя Феофана Затворника. Сам люблю перечитывать Исаака Сирина. Среди писателей-аскетов это один из любимых авторов. Читать о высотах монашеского делания – это подбодряет.
– Ваши пожелания, отец Исайя, читателям «Алтайской миссии»?
– Хочу пожелать, чтобы в этот светлый праздник у людей было только радостное настроение. Чтобы не было ссор, недопониманий. Поменьше думать о суете, побольше о том великом событии, которое произошло. Христос воскрес! Это главное.
– Спаси Господи, отче, за душеполезную беседу!
Беседовал Владимир Клименко, редактор епархиального вестника «Алтайская миссия»